Что важнее: свобода слова или честь гражданина?

Что важнее: свобода слова или честь гражданина? Об одном из резонансных судебных дел Комментировать Вставить в блог Что важнее: свобода слова или честь гражданина?Фото: пресс-служба СПбГУП

Что важнее из наших конституционных прав — свобода слова или честь, достоинство граждан, деловая репутация юридических лиц? Важен баланс между этими правами, соответствующий интересам государства и общества. Соблюдение данного баланса до сих пор остается одной из самых болезненных проблем отечественного правосудия. Скажем прямо, в делах о защите чести и достоинства, деловой репутации судейский корпус, как правило, необоснованно ставит на первое место интересы СМИ, откровенно пренебрегая защитой чести и деловой репутации.

Конечно, в этой категории дел практически не осталось “белых пятен”: четверть века судебной практики, международный опыт, детальные разъяснения Верховного суда. И все же — даже судейский корпус Санкт-Петербурга, далеко не последний по профессиональному уровню в стране, нередко позволяет себе шокирующие решения.

Вот одно из последних и весьма резонансных дел подобного рода: иск академика Запесоцкого к газете “Московский комсомолец в Петербурге”. СУТЬ ДЕЛА

История эта началась не вчера. В 2007 году возглавляемый Запесоцким Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов подвергся рейдерскому нападению. Известный своей принципиальностью ректор возбудил уголовное преследование рэкетиров. И тут же подвергся информационной атаке со стороны медиагруппы господина Константинова (настоящая фамилия — Баконин), в которую входит и петербургский филиал “МК”. Казалось бы, случайное совпадение? Но быстро выяснилось, что рейдеры вряд ли действовали без ведома небезызвестного Владимира Кумарина, именовавшегося тогда “ночным губернатором” города. А господин Константинов в тот период, по сути, обеспечивал его пиар-сопровождение силами своих СМИ.

Разобравшись в ситуации, Запесоцкий опубликовал 19 октября 2007 года в ведущей газете города “Санкт-Петербургские ведомости” статью “Бриллианты — лучшие друзья девушек”. В статье он обвинил Константинова в получении в подарок от Кумарина часов с бриллиантами баснословной стоимости. И в том, что пишет Константинов ручкой другого “авторитетного” гражданина, Кости Могилы, тоже обвинил. В момент выхода статьи университет был обстрелян из огнестрельного оружия, но уголовное дело по факту этого преступления осталось не раскрыто.

Рейдерские атаки ректор отбил и занялся своими академическими делами. Но про него не забывали и постреливали, только не пулями. На протяжении многих лет СМИ, принадлежащие Константинову, с невероятным трудолюбием публиковали критические материалы о ректоре и возглавляемом им вузе.

Наверное, были у Запесоцкого и достижения. К примеру, рекордные показатели трудоустройства выпускников вверенного вуза (практически 100% все эти годы), премии правительств РФ и СПб, выдающаяся цитируемость научных работ (культуролог № 1 в России), избрание в две государственные академии наук… Об этом подчиненные Константинова не писали. Писали гадости в форме “мнений”.

Ректор много лет старался не обращать внимания. Пока в газете “МК в Питере” не была опубликована статья Ирины Молчановой “Кто крадет озера”. Подзаголовок содержал утверждение автора: “Крупные чиновники и бизнесмены в течение последних 15 лет методично захватывают берега водоемов Ленобласти”. В конце статьи читателям был представлен перечень “захватчиков”, о которых велась речь в статье: “АВТОРИТЕТНЫЕ ЗАХВАТЧИКИ. Публикуем краткий поименный список тех, кто огородил заборами береговую линию, перекрыв доступ к воде простым гражданам. Каждая фамилия — на слуху”.

В позорный список лиц, нарушающих статью 6 Водного кодекса РФ, оказался включенным и “Александр Запесоцкий, ректор Университета профсоюзов”. Поскольку Запесоцкий никаких прибрежных территорий не захватывал и норм Водного кодекса не нарушал, он обратился в суд за защитой своего доброго имени. “ШЕДЕВРЫ” ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

Задача, стоящая перед судом, была предельно простой. Во-первых, ответить на вопрос: порочат ли распространенные в газете сведения честь и достоинство академика. При необходимости — заказать соответствующую экспертизу. Во-вторых, затребовать у ответчиков доказательства соответствия распространенных сведений действительности.

Над этой незамысловатой задачей суд первой инстанции бился… восемь месяцев (!). Судебные заседания назначались в общей сложности около десяти раз. Итог — решение, за которое судью, как представляется, впору лишать диплома о юридическом образовании. В первой части читаем: “Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя истца, ответчика, допросив свидетелей, суд считает иск подлежащим частичному удовлетворению”. А на последней странице — отказ в удовлетворении иска в полном объеме. То есть резолютивная часть решения суда противоречит мотивировочной части. Студент-двоечник еще может не понять, но троечник юрфака такое видеть обязан: решение суда не обосновано, стало быть — незаконно.

Вывод, к которому пришел суд после обильного цитирования ряда общеизвестных правовых положений и вопреки их смыслу, удручает: “Суд считает, что у истца не возникло право на обращение за судебной защитой в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку выражение субъективного мнения и взглядов интервьюируемого лица не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности”. Между тем никакие мнения “интервьюируемых лиц” истцом не оспаривались…

Pages: 1 2